«Спасение этого человеческого мира лежит ни где иначе, как в человеческом сердце, в способности человека размышлять, в человеческом смирении и в человеческом чувстве ответственности».

Вацлав Гавел

Последний президент Чехословакии, первый президент Чехии, писатель, драматург, правозащитник Вацлав Гавел был одним из основателей «Гражданского форума» - главной оппозиционной силы в Чехии в 1989 году.

Вацлав Гавел родился в обеспеченной чешской семье 5 октября 1936 года. Его дед был предпринимателем в области строительства, основал кинокомпанию «Люцернафильм», отец и дядя Вацлава продолжили его дело. Его мать, Божена Гавлова, была дочерью Гуго Вавречки, редактора буржуазной газеты «Lidove noviny» («Народная газета»).
В годы немецкой оккупации Вацлав начал ходить в школу Ждярце. По окончании школы его отправили в интернат имени короля Иржи для мальчиков в Подебрадах.
Когда к власти пришли коммунисты, имущество семьи Вацлава было конфисковано, самого его исключили из средней школы как сына противника режима. Он поступает лаборантом в химическую лабораторию и одновременно начал учиться в вечерней гимназии в Праге. В 1954 году он получил свидетельство о среднем образовании.
Впервые он публикуется как литературный критик в 1955 году, в это же время начинает писать пьесы и становится известным в литературных кругах. После прохождения военной службы (1957-1959) он начинает работать в театре Na zábradlí, сначала техником, а потом драматургом (до 1968 года). В декабре 1963 года был поставлен первый спектакль Гавела «Садовый праздник» . В 1965 году Гавел вошёл в состав редакции литературно-художественного журнала «Тварж» (Лицо). К этому времени относятся первые запреты чехословацкой цензурой его произведений. Признание за границей приходит к нему в этот же период.
В 1966 году ему удалось закончить заочное отделение театрального факультета Пражской Академии искусств.
После интервенции войск стран Варшавского договора в 1968 году Гавел начал активно участвовать в борьбе за демократию и права человека. Приходившие из-за границы гонорары позволили Гавелу долгое время не работать ради заработка. В 1975 году он пишет «Открытое письмо Густаву Гусаку» . В 1976 Гавел с друзьями-диссидентами создает «Хартию 77» . По обвинению в «покушении на интересы республики за рубежом» в котябре 1914 года Гавел юыл приговорен к 14 месяцам тюрьмы условно, но уже через пару месяцев он был обвинен в «нападении на государственного служащего при исполнении последним служебных обязанностей» и арестован. До марта 1978 г. он находился в тюрьме, затем дело было прекращено.
Выйдя на свободу, Гавел стал одним из организаторов Комитета по защите несправедливо преследуемых. 29 мая 1979 года Гавел вновь был арестован по обвинению в попытке свержения существующего строя. В октябре 1979 года в ходе судебного процесса над группой диссидентов Гавела осудили к лишению свободы сроком на 4,5 года. В феврале 1983 года наказание было заменено на домашний арест из-за проблем со здоровьем.
В 1984 г. Гавел опубликовал эссе «Политика и совесть» , в котором он говорил о «политике без политики»: «Я выступаю за «антиполитическую политику», т.е. политику, понимаемую не как технология власти и манипулирования, не как кибернетическая система управления человеческими существами и не как мастерство прагматика, а как один из путей поиска и достижения осмысленной жизни, защиты такой жизни и служения ей. Я выступаю за политику как практическую мораль, как служение истине, как по существу человеческую и измеримую человеческими мерками заботу о наших собратьях. Да, этот подход в нашем мире является крайне непрактичным и с трудом применим к повседневной жизни. Но я не вижу лучшей альтернативы» .
В 1989 году Гавела вновь арестовали. С выступления пражских студентов осенью 1989 года в Чехословакии началась «Бархатная революция» . Гавел был одним из инициаторов создания «Гражданского форума» , ставшего главной оппозиционной силой в Чехии. Популярность Гавела как политика быстро росла.
28 декабря 1989 года парламентом ЧССР был принят конституционный закон о кооптации, согласно которому освободившиеся в результате отставок 23 коммунистов места в парламенте были замещены новыми депутатами без проведения всенародных выборов по решению самого парламента.
29 декабря 1989 года на совместном заседании обеих палат Федерального Собрания ЧССР во Владиславском зале пражского Града Гавел был единогласно избран президентом - первым некоммунистическим президентом за последние 40 лет. Этой победой прежняя оппозиция закончила период больших демонстраций, были прекращены забастовки и деятельность забастовочных комитетов и общество стало возвращаться к нормальному образу жизни.
Первый президентский срок Гавела продолжался полгода - до первых свободных выборов. Второй срок чехословацкого президента начался 5 июля 1990 года избранием уже свободно выбранным Федеральным собранием, в котором преобладали представители Гражданского форума и Общественности против насилия. Гавел однозначно стоял на позиции сохранения федерации двух республик.
Несмотря на неуспех во внутренней политике, во время президентства Гавелу удалось вернуть Чехословакию в международную политику и продемонстрировать западную ориентацию. Успех внешней политики демонстрируют государственные визиты той поры: в 1989 году Чехословакию посетили папа Иоанн Павел II и президент США Джордж Буш. Важным моментом был и выход из сферы влияния СССР, символизированный выводом советских войск и прекращением деятельности политических структур советского блока, в частности, ОВД и СЭВ. Страна под руководством Гавела работала над получением членства в западных организациях, а также над построением отношений между странами центральной Европы на новых основах, прежде всего в рамках Вышеградской группы.
С президентством Гавела времён Чехословакии связывают также первые экономические реформы.
2 февраля 1993 года Гавел стал первым президентом независимой Чехии. В 1998 году был переизбран на второй президентский срок.
В 2011 году, под давлением ряда известных политических и общественных деятелей Европы, в том числе и Вацлава Гавела, было отменено вручение ежегодной премии «Квадрига» российскому премьеру Владимиру Путину. Сам Гавел получил эту премию в 2009 году.
Незадолго до своей смерти Вацлав Гавел высказал свою точку зрения на то, что происходит в России после выборов в Государственную думу 4 декабря 2011 года. Его текст, напечатанный на страницах «Новой газеты», стал последней прижизненной публикацией Вацлава Гавела в российской прессе. После его кончины это заявление стали называть «Завещанием России» .
Последние месяцы жизни он провел в своем загородном доме в Градечке под Трутновом, где скончался 18 декабря 2011 года. Незадолго до смерти успел осуществить свою мечту, сняв художественный фильм. Летом 2011 года его режиссёрский дебют - картина «Уход» (чеш. Odcházení) - был представлен в программе Московского международного кинофестиваля

Когда осенью 1989-го года, всего лишь через несколько дней после первых бурных событий, по чешскому телевидению в первый раз выступил драматург и публицист Вацлав Гавел, часть чешского народа смотрела на экраны, будто на них произошло неимоверное чудо, а вторая часть увидела лицо первого чешского диссидента в первый раз. С самого начала Вацлав Гавел олицетворял два противоположных полюса. Он был потомком богатейшего чешского предпринимательского рода и в то же время человеком самого непопулярного с коммунистической точки зрения происхождения. В 60-е годы он был одним из самых известных представителей неофициальной культуры, почти символом чешской политической реформы, и одновременно в 70-е и 80-е годы ему недозволено было открыть рта, так что большая часть народа о нем не могла никогда слышать. Впрочем, в настоящее время, когда Гавел покидает пост чешского президента, который он с таким успехом занимал 13 лет, множество чешских граждан относится к нему одновременно с любовью и в то же время с определенным недоверием. Однако во мнении, что последователю Вацлава Гавела не удастся достигнуть его уровня сошлись почти все.

На сегодняшней исторической прогулке мы попробуем рассмотреть родословную первого президента самостоятельного чешского государства. Первым видным представителем рода Гавлов был прапрадед Вацлава Гавела, богатый пражский мельник. Однако, так как у него было много детей, девять дочерей и один сын, он все свое имущество оставил в приданое своим дочерям. Его сыну, прадедушке президента, пришлось работать оператором у городских весов. Эту службу, по-чешски называемую «важны», тогда считали скорее рабочей профессией.

Его сыну Вацславу Гавелу, дедушке президента со стороны отца, удалось окончить факультет архитектуры и стать выдающимся пражским строителем. В те времена было принято, что архитектор был обязан обеспечить кроме проекта также работу для прораба, решать экономические проблемы фирмы, и на него были возложены еще многие другие обязанности. Вацслав Гавел начал с того, что успешно вымостил одну пражскую площадь, и в конце своей профессиональной деятельности, с 1907 до 1915-го года сам спроектировал и построил пышный дворец в стиле модерн в центре Праги - известный зал с кафе и кинотеатром «Люцерна». Дворец «Люцерна» был первым пражским домом с железобетонной конструкцией.

Настоящим тузом рода Гавелов стал затем отец Вацлава Гавела, строитель Вацлав М. Гавел, который продолжал работу своего отца. Он купил под Прагой крупный участок на холме «Баррандов», названном в честь известного французского археолога Жоахима Барранде, проводившего там в 19-м веке уникальные раскопки. Вацлав М. Гавел построил здесь целый квартал особняков, вместе с большим рестораном и с террасами для отдыха. Интересен тот факт, что коммунисты были неправы, упрекая отца Гавела за то, что он буржуй и миллиардер. В действительности деле он из-за этого предприятия попал в такие долги, что после войны даже был освобожден от платы так называемого «налога миллионеров». Скорее, чем предпринимателем, его можно назвать человеком, стремящимся что-нибудь создать, осуществить, неглядя на материальные расходы.

Таким же человеком был и его брат Милош, дядя Вацлава Гавела. Он сосредоточил свое внимание на начавшей развиваться чешской кинопромышленности, основал фирму «Люцерна-фильм», которая существует до сих пор, и до самого конца Второй мировой войны был главным деятелем чешской кинопромышленности. Очень интересной личностью был также дедушка Вацлава Гавела со стороны матери Гуго Вавречка, также связавший свою судьбу с чешским фильмом. Он родился в бедной семье в Силезии, но благодаря своим способностям стал сперва выдающимся редактором газеты «Лидове новины», чехословацким послом в разных странах, и, наконец, под псевдонимом Гуго Ваврис начал писать сценарии к чешским фильмам. Самым успешным его фильмом стала комедия «Леличек на службе у Шерлока Холмса», в которой главную роль исполнил популярный «король чешских комиков» Власта Буриан.

Остается фактом, что сам Вацлав Гавел долгие годы воспринимал свое буржуазное происхождение как большой недостаток. Некоторые одноклассники в начальной школе считали его «барчуком», и Вацлав Гавел вспоминал, что опыт ребенка, желающего избавится от незаслуженных выгод, стал одним из решающих моментов его жизни. После окончания средней школы в 1951-м году начались длительные трудности, связанные с выбором профессии. Вацлаву Гавелу было запрещено учиться в гимназии и в любом вузе, так что экзамен на аттестат зрелости ему пришлось сдать на вечерних курсах. Одновременно он работал химическим лаборантом. Однако уже в 1955-м году он дебютировал как критик в литературном журнале «Кветен» и в 1956-м году впервые выступил с речью на собрании начинающих писателей.

Вацлав Гавел много раз пытался поступить в любой вуз, и наконец ему удалось заочно закончить театральный факультет Художественной академии. Тем временем он уже работал техником в пражском авторском театре «На Забрадли», в котором поставили несколько пьес при участии Вацлава Гавела как соавтора. В декабре 1963-го года здесь состоялась премьера его первой пьесы «Садовое празднество», комедии, осмеивающей коммунистический стиль общения. То есть способ, как используя многословие можно ничего не сказать.

В политику Гавел включился в 1965-м году, став членом редакции литературно-художественного журнала «Тварж» (Лицо), впоследствии запрещенного коммунистической властью. Вацлав Гавел тогда организовал свой первый сбор подписей в поддержку журнала. В 60-ые годы Гавел еще успел написать пьесу «Уведомление» и организовать «Круг независимых писателей», то есть писателей, которые не были членами компартии. Вся эта работа была в августе 1968-го года прервана вторжением войск Варшавского договора.

В 70-ые годы Гавел сперва работал подсобным рабочим в пивоваренном заводе, затем был награжден целым рядом западноевропейских премий и решил стать независимым литератором. В конце 1976-го года он вместе с несколькими писателями и подпольными деятелями подготовил и разослал текст петиции «Хартия 77», в связи с чем был на четыре месяца незаконно помещен в камеру предварительного заключения. Год спустя он был снова арестован на короткий срок, а летом 1979-го года был приговорен к тюремному заключению сроком на четыре с половиной года. В конце концов он был в связи с тяжелым воспалением легких условно досрочно освобожден от тюремного заключения. Это произошло всего лишь за несколько недель до истечения срока наказания. Одновременно Вацлав Гавел не переставал писать пьесы, статьи и различные обращения к чешскому и к мировым правительствам.

В 80-ые годы Вацлав Гавел еще усилил свою деятельность и одновременно приобрел известность во всем мире. Чешское правительство вскоре догадалось, что арестовать Гавела, не вызывая при этом протестов правителей всех демократических стран мира, уже невозможно. Этот период жизни Вацлава Гавела закончился с приходом «бархатной революции» 1989-го года, которая подняла Гавела на пост сперва чехословацкого, а затем чешского президента. На этом посту Гавел находился дольше всех остальных восточно-европейских президентов, и оценку его правления, которое как раз на днях заканчивается, принесет лишь будущее. Однако оно уже не является предметом исторических прогулок.

Большая ошибка – ожидать от преследуемых диссидентов, которые вдруг стали президентами, что они разом изменят весь этот мир

Правила жизни

БОЛЬШАЯ ОШИБКА – ожидать от преследуемых диссидентов, которые вдруг стали президентами, что они разом изменят весь этот мир.

ОПАСНОСТЬ ПЕРВЫХ ПРИЗНАКОВ апатии ко злу, мы, пережившие это зло в тоталитарной системе, должны были почувствовать сразу.

ИНОГДА я говорю себе, что в определенной степени стал ошибкой истории, этакой кундеровской шуткой истории. То есть я оказался в положении и роли, которые я, возможно, вообще не заслужил и которые стали следствием бесконечного множества случайностей.

ЕСЛИ И СУЩЕСТВУЕТ ЧТО-ТО вроде национального интереса, то им должна стать охрана языка. Язык, которым говорят в СМИ, язык, которым говорят политики, – это просто катастрофа. Не то что я умею говорить лучше, но, по крайней мере, я обращаю на это внимание.

Я ПЬЮ ПИВО по утрам как лекарство, и перед сном – как снотворное, днем с пищей я предпочитаю вино.

Я ВСЕ ЧАЩЕ ДУМАЮ о приближающейся смерти и размышляю о том, что будет после нее. Я не только думаю, но и чувствую кожей, что я каким-то образом должен быть к ней подготовлен, и точно не знаю, почему не хочу умирать, но ужасно не хочу.

ЭРА ПРЕЗИДЕНТА ПУТИНА принесла новый тип диктатуры, опасный уже одной своей незаметной формой. Удивительно, как в нем сочетаются худшие черты коммунизма и капитализма. Проще говоря, к власти пришла шайка кагэбэшников и мафиози. К тому же это люди, наученные недавним прошлым, поэтому многое они уже не делают так открыто, как было принято при Брежневе.

НЕТ НИКАКОГО РЕЗОНА отказаться от обеда с президентом Путиным. Но, воспользовавшись случаем, надо задать ему неприятные вопросы.

В НЕДЕМОКРАТИЧЕСКИХ УСЛОВИЯХ слово получает куда большую силу, чем целая армия избирателей или солдат. Но мы никогда не знаем, насколько правдиво слово, которое влияет на реальность.

ТЕОРИЯ МЕНЬШЕГО ЗЛА не отменяет то, что и меньшее зло все же зло.

Я САМ себя ощущаю человеком достаточно депрессивным, но у меня, наверное, настолько сильная воля, что я это не показываю. Я не люблю конфликты и конфронтации и мечтаю о гармонии.

УЖЕ СОРОК ЛЕТ от меня хотят, чтобы я постоянно кого-то ободрял и сеял вокруг себя надежду. Но где же ее без конца черпать, скажите на милость? Не то чтобы у меня ее было навалом.

ГОДУ В 1975-М меня стало мучить чувство, что я лишь объект событий и только жду, что власть решит со мной делать. Посадят меня или не посадят, будут меня преследовать больше или меньше. Я решил, что должен сделать что-то, что, наоборот, их заставит мучиться тем, что им со мной делать. В таком психическом состоянии я написал свое открытое письмо Густаву Гусаку.

ТЕРПЕТЬ НЕ МОГУ садиться за пустую страницу, у меня страх любого начала, я откладываю его и разными способами увиливаю. Эра президентства в этом смысле послужила для меня хорошей школой. По выходным я всегда должен был – нравилось мне это или нет – писать свои речи, и никто меня не спрашивал, есть ли у меня на это вдохновение и настроение.

Я НЕ ОТРЕКАЮСЬ От своей гражданской роли, но уже не так внимательно слежу за политикой. Она меня порой скорее забавляет, потому что видится мне как серия полубульварных сенсаций.

ВСЛЕД ЗА ЭЙФОРИЕЙ, когда все радовались падению железного занавеса и были полны жертвенности, отваги и восхищения демократией, пришла какая-то обратная волна – как будто открылись шлюзы для темных чувств и инстинктов общества.

Я ХОТЕЛ БЫ БЫТЬ союзником всех разумных людей, которым есть дело до всеобщего блага. Людей, которые не одержимы какой-нибудь конкретной идеологической доктриной и не фальсифицируют действительность, чтобы она подходила к этой доктрине.

ДУМАЮ, мне бы плохо умиралось с чувством, что я оставляю за собой беспорядок, что в моем архиве путаница и хаос. Это такой слегка бюрократический подход к смерти.

Киностудия "Баррандов", кинокомпания "Люцернафильм", которая во время войны стала практически единственным производителем чешских фильмов, рестораны, охотничий домик на Чешско-Моравской возвышенности (а при нем - 1400 га леса, ежегодно сдававшихся в аренду), дома на пражской набережной - вот чем владела тогда семья Гавелов. В обычных обстоятельствах родиться в семье с подобными традициями и репутацией было бы большим везением. Но в Чехословакии после февраля 1948 года это означало пожизненное клеймо.
Первый класс Вацлав закончил в 1943 г. на одни пятерки. Его домашним воспитанием и образованием занималась в первую очередь мать, которая до замужества изучала живопись, а также владела несколькими языками. В период немецкой оккупации в семье Гавелов по-прежнему царил дух творческой активности и целеустремленности, стремление к самому широкому образованию.
В 1951-м Вацлав учится на лаборанта-химика и начинает работать, одновременно занимаясь в вечерней гимназии.
На встрече молодых писателей 8-10 ноября 1956-го выступление Гавела ошеломило слушателей смелостью, с какой он высказывал еретические по тем временам мысли о свободе творчества, и отточенным лаконизмом формулировок.
Закончив в 1954 году гимназию, Гавел сдает экзамены в FAMU (Академия кино и музыкального искусства), но неуспешно. Не найдя ничего лучшего, он поступает в Чешское высшее техническое училище (специальность - экономика транспорта).
В 1957-м Гавел пробует перейти в другой вуз, но это ему не удается. Затем - армия. Военную службу он проходит сапером в Ческе-Будеевице, организует театральный коллектив, в котором играет и сам; кроме того, в соавторстве с Карелом Брындой пишет весьма политизированную пьесу о воинской чести "Жизнь впереди".
Когда после демобилизации начинающий драматург в очередной раз провалился на экзаменах в гуманитарный вуз, отец Гавела по старому знакомству пристроил сына рабочим сцены в театр АВС.
Именно в театре Вацлав смог сочетать роль инициатора с равноправным участием в общем деле, творчески объединяя поэзию с политикой.
В 1959-м Гавел пишет одноактную пьесу ("Семейный вечер") и возобновляет занятия театральной критикой и теорией. Он публикует статьи в журналах "Divadlo" ("Театр"), "Kultura". Из критика-искусствоведа вырастает политизированный публицист и эссеист с очень широким кругом интересов.
В 1963 театр "На Забрадли" ("Под парусами") в Праге поставил первую пьесу Гавела - "Вечеринка в саду". В 1965 была поставлена пьеса "Меморандум" - едкая сатира на бюрократизм.
Вторжение советских войск 21 августа 1968 года застает Гавела вместе с Яном Тржишкой в городе Либерец, и оба идут работать на местное радио. Гавел участвует в многочисленных акциях протеста, призванных спасти хотя бы основные завоевания недавней демократизации, становится членом ЦК Союза писателей и возглавляет редколлегию обновленного журнала "Лицо". Однако дни его как общественного деятеля сочтены.
Начало семидесятых принесло Гавелу горькое осознание собственной отверженности.
После 1968 пьесы Гавела были запрещены в Чехословакии, но ставились на многих европейских сценах. В 1969 Гавел получил австрийскую государственную премию по литературе. Гонорары из-за границы позволяли чете Гавелов сравнительно безбедно жить в Градечке.
Гавел пытается по-своему решить обрушившиеся на страну проблемы, приступив в начале семидесятых к работе над пьесой "Spiklenci" ("Заговорщики"; поставлена в 1974-м в Западной Германии, а премьера в Чехословакии состоялась почти через двадцать лет - в 1992-м).
В январе 1977 более 200 чехословацких интеллектуалов подписали "Хартию-77", декларацию с требованием соблюдать Хельсинские соглашения по правам человека.
14 января 1977 года, после неоднократных допросов, Гавел оказывается в тюрьме, откуда выходит только весной - 20 мая.
"...Я вышел из тюрьмы опозоренный и оказался лицом к лицу с обществом, которое представлялось мне одним сплошным упреком", - так скажет об этом Гавел позднее в одном из писем жене.
В 1978 году становится одним из организаторов Комитета по защите несправедливо преследуемых и самым деятельным образом участвует в его работе вплоть до 29 мая 1979 года. Именно в этот день на комитет обрушиваются репрессии; Гавела вновь арестовывают, обвиняют в попытке свержения существующего строя и 23 октября приговаривают к четырем годам заключения без отсрочки приговора.
В 1983 в Чехословакии подпольно появился том эссе Гавела "Письма к Ольге", впоследствии неоднократно издававшийся за рубежом. Гавел продолжал писать пьесы, в частности, широкую известность получила его пьеса "Большое опустошение" (Largo Desolato, 1985).
В 1989 Гавел был подвергнут еще одному, "предупредительному" аресту. В конце 1989 становится центральной фигурой известных событий, которые привели к падению коммунистического режима. После призыва Гавела (19 ноября 1989 г.) и по его инициативе возникает Гражданский форум; Гавел как его лидер становится единственным реальным кандидатом в президенты, и 29 декабря 1989-го его избирают на этот пост.
5 июля 1990 переизбран на двухлетний срок в ходе первых свободных выборов.
После своего избрания на второй президентский срок Вацлав Гавел еще был для всех живым мифом, обаятельно-неловким символом революции, гуманным и терпимым. В его правление любой лежебока мог чувствовать себя - в сравнении с президентом - отважным революционером.
Симпатии к президенту стали убывать в 1992-м, когда шел процесс разделения Чехословакии на два государства. Гражданский форум подвергся чистке в ходе развернутой правыми компании, когда бывшие члены тайной полиции и бюрократы использовали фальсифицированные полицейские архивы для устранения наиболее активных лидеров движения реформаторов первого "призыва". Пражское правительство возглавил В.Клаус, экономист, отказавшийся в свое время поставить свою подпись под "Хартией-77", но затем активно выступивший в поддержку корпоративного капитализма. Политика обвальной приватизации вызвала массовую безработицу в Словакии, где В.Мечьяр выдвинул сепаратистские требования. Ни Гавел, ни Мечьяр не имели достаточной поддержки электората. В июле 1992 словацкие депутаты наложили вето на переизбрание Гавела. Столкнувшись с неизбежностью распада Чехословакии, Гавел ушел с поста президента, не дожидаясь формального окончания срока своих полномочий.
Премьер Вацлав Клаус (и не он один) попался на ту же удочку, что и коммунистическая власть: казалось, что за человеческой порядочностью непременно должна быть скрыта слабость, в то время как хамство - выражение силы. До выборов 1996 новый партийный аппарат пребывал в заблуждении, что Гавел - безвредный мечтатель из Града, безобидная пустышка.
Решимость, с которой тогда повел себя Вацлав Гавел перед выборами, поставив на карту едва ли не все, и на выборах 20 января 1998 года он был избран на второй пятилетний срок.
Возглавив чешское государство, Гавел стремился вернуть его в Европу, вновь открыть его западным соседям. Этой цели ему удалось достичь. Ему принадлежит главная заслуга в том, что Чехия в 1999 году стала членом НАТО, а спустя три года принимала у себя гостей саммита Североатлантического альянса, на котором было принято историческое решение о дальнейшем расширении альянса. Гавел отстаивал право и стремление Чехии стать полноправным членом Евросоюза. За 13 лет, которые он находился на президентском посту, Гавел посетил 59 стран, проведя в общей сложности за пределами Чехии год.
Несмотря на то, что чешское общество высоко ценило заслуги Гавела, он неоднократно подвергался критике. Чаще всего предметом критики были помилования и амнистии. За 13 лет Гавел объявил три амнистии. Самой крупной и наиболее критикуемой стала амнистия 1990 года, когда на свободу было выпущено 75 процентов осужденных, то есть 15 тысяч человек.
После того, как Гавел стал президентом, он не написал ни одной пьесы и неоднократно заявлял, что вернется к литературному творчеству на политической пенсии.
Гавел был удостоен ряда чешских и международных наград. К самым знаменательным можно отнести немецкий Крест за заслуги (2000), шведскую премию Улафа Пальме (1990) или нидерландскую премию Эразма Роттердамского (1986). Несколько раз был выдвинут на соискание Нобелевской премии мира.
В 2003 году пражское общество международного сотрудничества наградило Вацлава Гавела премией "За гражданские заслуги" имени Гано Эленбоген. Врученная премия была основана в 2000 году Марком Эленбогеном в честь матери, Гано, которая выросла в послевоенной Германии и всю жизнь отдала делу объединения людей. По традиции передавать эту премию другим Гавел передал свою премию редактору "Нашай Нівы" Андрею Дынько.

Каспаров.ru

Михаэль ДОРФМАН. Биография Гавела – это постоянное разбивание абсурда

«Трагедия современного человека не в том, что он знает всё меньше и меньше о смысле своей собственной жизни, а в том, что это заботит его всё меньше и меньше». Так говорил Вацлав Гавел – революционер, диссидент, драматург, последний президент Чехословакии и первый президент Чешской республики, скончался 18 декабря 2011 года в возрасте 75 лет. Почти во всех некрологах написано ещё «политик», и это уже как бы оскорбление памяти Вацлава Гавела. Если политиками назвать тех, кто сегодня занимается политикой для достижения и удержания власти, то Гавел всю жизнь был антиполитиком. Он всегда ставил моральность выше «реал-политик».

Я встречал Гавела всего один раз в Париже в конце 1980-х. Он выступал на встрече «ПЕН-клуба», говорил о том, что такие люди, как он, не должны заниматься политикой, а должны доставлять миру беспокойство. Я не помню буквально, но смысл был в том, что мир слишком самодоволен, и необходимо разбить это самодовольство - для пользы людей сделать мир беспокойным. Гавел делал это в своём творчестве, делал это и в своей борьбе за права человека, делал это и на посту президента.

Слово «революционер» в устах Гавела не звучало, но то, о чём он говорил, определённо можно называть революцией. Точно так же он писал свои пьесы. «Драма предполагает порядок, – сказал однажды Гавел. – Если так, то единственное, что там может быть – это нарушение порядка как способ поразить воображение». Гавел был одним из стратегов «Бархатной революции», положившей конец просоветскому режиму в Чехословакии. И стратегия революции в чём-то напоминает его пьесы.

Вацлав Гавел: "Мы научились ни во что не верить, не заботиться друг о друге… Любовь, дружба, милосердие, смирение, прощение потеряли свой смысл глубину. . . Они стали какой-то психологической диковинкой и принимаются как давно потерянные странники из далёких времен…»

Первый постсоветский парламент единогласно избрал его президентом. В своей инаугурационной речи 1 января 1989 года Гавел назвал старый режим, правивший Восточной Европой после Второй мировой войны, «чудовищной, ветхой и вонючей машиной», чьё худшее наследие заключалось не в экономическом провале, а в «отравлении моральной среды». «Мы стали морально больны, потому что мы привыкли говорить одно, а думать другое, – говорил Гавел. – Мы научились ни во что не верить, не заботиться друг о друге… Любовь, дружба, милосердие, смирение, прощение потеряли свой смысл глубину. . . Они стали какой-то психологической диковинкой и принимаются как давно потерянные странники из далёких времён…»

Мало кто вне круга специалистов знаком с пьесами Гавела. Главная коллизия его драматургии построена вокруг абсурдов новояза, бюрократического языка сталинского социализма. Не удивительно, что корпоративные менеджеры шоу-бизнеса свободно-рыночного общества, имеют столь же малый интерес к пьесам Гавела, как и бонзы социалистического агитпропа.

Гавел - не только земляк, но продолжатель традиций Франца Кафки. Прага породила многих авторов, чешских, немецких и еврейских, осознавших абсурдность жизни: что если не разбить окружающие человека абсурдные клише и матрицы, его жизнь теряет смысл. И это прямая противоположность тому, чем заняты политики. Политики провозглашают пустопорожние фразы, приятные для слуха их электората, но лишённые смысла, а тем более истинности.

Биография Гавела – это постоянное разбивание абсурда. Ирония заключается в том, что такой человек, как он, вообще стал президентом. И на посту президента Гавел постоянно сражался с алчными и продажными неолиберальными политиками «грабительского капитализма», занятыми монетаризацией краха социализма нуворишами, почувствовавшими вкус власти и не способными противостоять её коррупции. Типичный представитель этой породы – его собственный премьер-министр Вацлав Клаус. Гавел жестоко сражался со своим тёзкой.

Вацлава Гавела больше нет, и его пытаются вставить в антикоммунистический иконостас. Чилийский драматург Ариэль Дорфман хорошо знал Гавела, и числит его среди вдохновителей своего творчества. Он рассказывал, как в 1984 году в Чехословакию с визитом прибыл один из признанных адептов антикоммунизма, чилийский диктатор Аугусто Пиночет. Между делами по закупке оружия диктатор возжелал встретиться с диссидентами. Гавел отказался видеть Пиночета. Его уговаривали, мол - это хорошо для диссидентства, надо быть реальным политиком, продажа оружия – хорошо для экономики. Гавел ответил, что мы вообще не должны никому продавать оружия. Это не ординарный политик, и не ординарный драматург.

Ариэль Дорфман вспоминает в своих мемуарах, как Гавел говорил ему: «Осторожно относись к языку своих произведений. Язык, который ты создаёшь сегодня, может спасти или извратить завтрашний мир… Если ты позволяешь людям власти, неважно справа, слева или из центра, подавлять твой язык, если они способны заставить тебя жить во лжи и верить лжи, то они репрессируют тебя, коррумпируют и делают соучастником».

И ещё одно, что отличало Гавела от многих суровых борцов-диссидентов – это неувядающее чувство особого и парадоксального среднеевропейского юмора, умирающее сегодня в мире, где специальные спичрайтеры пишут для политиков и выверяют в фокусных группах шутки и анекдоты. Гавел был уверен, что главное в юморе – это умение смеяться над собой.

Вацлав Гавел и начал свою общественную деятельность не из каких-то абстрактных идеалов социализма или капитализма, коммунизма или антикоммунизма. Гавел не считал себя диссидентом, тем более не думал делать диссидентство профессией. Он просто хотел иметь возможность свободно творить, и делал для этого то, что надо было делать. Гавел не мог свободно творить в социалистической Чехословакии, как Ариэль Дорфман не мог творить свободно в пиночетовском Чили. Моральное противостояние злу стало сердцевиной творчества и общественной деятельности Гавела, оставалось с ним на посту президента. Трудно представить себе избрание в президенты такого человека в «нормальной политике» в любой стране мира. И тем не менее, когда такое случается, то это внушает надежду.

«Надежда – это определённо не то же самое, что оптимизм, – говорил Вацлав Гавел. – Это не убеждение, что всё получится хорошо, а уверенность в том, что всё, что ты делаешь, имеет смысл независимо от того, как оно получается».

Лидеры «бархатных» революций

Вацлав Гавел - единственный человек в мировой истории за 13 лет успевший побывать президентом трех государств. В 1989 году он принимал присягу, положив руку на Конституцию ЧССР. Затем стал главой Чешско-Словацкой Федерации, а с 1993 по 2002 год был президентом Чешской Республики.

Мнения, высказываемые в печати о Вацлаве Гавеле, зачастую диаметрально противоположны. Но как бы там ни было, а именно в бытность его президентом Чешская Республика сравнительно безболезненно преодолела период реформ. В этой стране не было гиперинфляции, подобно той, что отмечалась в Польше и Венгрии, «бандитского капитализма», безработицы и преступности. Реформы не сопровождались массовыми забастовками и демонстрациями. Даже произошедший 1 января 1993 года раздел двух государств - Чехии и Словакии - может служить примером цивилизованного решения подобных вопросов. Правда, из Братиславы до сих пор слышатся жалобы, что «Словакия вышла из федерации, словно муж, забравший после развода лишь свои грязные носки, оставив жене, то есть Чехии, все остальное». Но это ничто по сравнению с тем, что творилось в Югославии. Что касается личного вклада Вацлава Гавела, то одни утверждают, что он не имел прямого отношения к политическим и экономическим реформам в Чехии, а другие - что эти реформы провел именно он, и никто другой. Какова же была его роль в действительности?

Выходец из семьи «зажравшихся миллионеров»

10 марта 1977 года под заголовком «Кто такой Вацлав Гавел?» пражские газеты опубликовали запись прозвучавшей накануне по чехословацкому радио передачи, в которой известный писатель того времени Томаш Ржезач рассказывал об этом человеке. Публикации начинались так: «Вацлав Гавел родился в октябре 1936 года в семье зажравшихся миллионеров». В этом утверждении была доля истины - будущий президент Чехии явно не мог похвастать рабоче-крестьянским происхождением. Его дедушка по отцовской линии начал с того, что успешно вымостил одну из пражских площадей, а в конце своей профессиональной деятельности, в 1907 - 1915 годах, спроектировал и построил пышный дворец в стиле модерн в центре Праги - известный зал с кафе и кинотеатром «Люцерна». Этот дворец был первым пражским домом с железобетонной конструкцией. Дед Гавела по материнской линии редактировал буржуазную «Народную газету», был послом в Венгрии и в Австрии, а в 1938 году занимал пост министра пропаганды. Отец Вацлава Гавела купил под Прагой крупный участок на холме Баррандов (названном так в честь известного французского археолога Жоахима Барранде), построив там киностудию и целый квартал особняков.

Но в 1948 году все особняки, киностудии, гостиницы и рестораны семьи Гавелов были национализированы. Понятно, что это обстоятельство отнюдь не способствовало расположению юного Вацлава Гавела к теории и практике коммунизма. Но было бы ошибкой считать, что он с юности преследовал единственную цель - вернуть себе фамильную недвижимость. Впрочем, забегая вперед, стоит заметить, что после «бархатной» революции эта недвижимость была ему возвращена. Причем, насколько известно, он вовсе не пожертвовал ее на благотворительные цели.

Первым литературным опытом будущего драматурга можно считать записи, сделанные в одном из семейных альбомов «Вацлавом Гавелом, учеником III класса». Под названием «Конец войны в Гавлове» он описал события 9 мая 1945 года, связанные с бегством немецких войск из городка Ждарца под натиском Красной армии. Закончив в 1954 году гимназию, Вацлав Гавел провалил вступительные экзамены в Академию кино и музыкального искусства, но прошел по конкурсу в Чешское высшее техническое училище на факультет экономики транспорта. В этом учебном заведении Гавел задержался лишь на два года - его привлекали литература, театр, а к конкретной экономике он всегда испытывал отвращение.

Первый опыт драматургии Вацлав Гавел приобрел в городе Ческе-Будеевице, где проходил военную службу. Там он создал театральный коллектив, поставив написанную им в соавторстве с Карелом Брындой пьесу о воинской чести под названием «Жизнь впереди». После демобилизации начинающий драматург пристроился рабочим сцены в театр АВС, параллельно осваивая драматургию на театральном факультете Академии искусств. 3 декабря 1963 года в театре Отомара Крейчи состоялась премьера пьесы Вацлава Гавела «Праздник в саду». Еще через три года вышла его книга под названием «Протоколы», в которой, помимо нескольких новаторских пьес в стиле театра абсурда, были опубликованы «Типограммы» - стихотворения, написанные в русле экспериментальной поэзии, а также эссе «О диалектической метафизике» и «Анатомия гэга». Эта книга имела большой общественный резонанс - по общему мнению литературных критиков, произведения Вацлава Гавела были исключительно талантливыми, но при этом совершенно не соответствовали партийному принципу социалистического реализма.

«Не хочу быть политиком!»

Уже в марте 1965 года главное управление надзора за прессой в своей ежедневной сводке запретило журналу «Лицо» печатать «визуальное стихотворение» Вацлава Гавела «Вперед». В следующем году цензура рекомендовала изъять из словацкого студенческого журнала интервью с Гавелом о его деятельности в «Активе молодых» Союза чехословацких писателей. Пьесы Вацлава Гавела были запрещены к постановке в Чехословакии. Но до «пражской весны» на произведения молодого драматурга и публициста власти смотрели сквозь пальцы. Вторжение войск Варшавского договора в Прагу, которое произошло 21 августа 1968 года, ознаменовало наступление эры «закручивания гаек». Позже этот период своей жизни Гавел охарактеризовал как «сплошной бесформенный туман». В 1974 году он даже вынужден был работать в качестве подсобного рабочего на пивоваренном заводе в городке Градечек.

У Вацлава Гавела была возможность вслед за близким другом Миланом Кундерой (автором романа «Невыносимая легкость бытия») эмигрировать из Чехословакии. Вместо этого он, что называется, полез на рожон. В 1975 году Гавел написал манифест «Открытое письмо президенту ЧССР Густаву Гусаку», а в 1976 году не только подписал правозащитную «Хартию-77», но и стал первым пресс-секретарем оппозиционного движения. Реакция властей не заставила себя ждать - строптивого драматурга трижды сажали в тюрьму. 29 мая 1979 года его арестовали, обвинив в попытке государственного переворота и приговорив к четырем годам тюремного заключения. Выйдя на свободу (в заключении Вацлав Гавел в общей сложности провел около пяти лет), он немедленно подписывает очередное воззвание «Хартии», создает по мотивам тюремных воспоминаний пьесу «Ошибка», а также эссе «Политика и совесть». В нем Гавел доказывал, что политика вполне может быть нравственной, но при этом категорично заявлял: «Я никогда не хотел и сейчас не хочу быть политиком». Тем не менее 29 декабря 1989-го лидер «Гражданского движения» Вацлав Гавел избирается президентом страны.

Его первое новогоднее обращение к гражданам ЧССР было не похоже на речи коммунистических вождей: «Наша страна не процветает. Огромный творческий и духовный потенциал используется неразумно. Наша отсталая экономика понапрасну растрачивает энергию, которой у нас и так мало... Мы загрязнили землю, реки и леса, доставшиеся нам в наследство от предков... Но все это еще не самое главное. Хуже всего то, что мы живем в загрязненной моральной среде. Мы нравственно больны, ибо привыкли говорить одно, а думать другое. Мы научились ничему не верить, заботиться лишь о самих себе. Понятия «любовь», «дружба», «сострадание», «смирение» или «прощение» утратили для нас свой глубинный смысл». Примерно с такими же словами обращались к своим нациям и другие «узники совести», ставшие президентами, например Лех Валенса в Польше и Звиад Гамсахурдия в Грузии. Так же, как лидер польской «Солидарности», Гавел буквально не вылезал с митингов: «В первые месяцы после «бархатной» революции я совершал сумасшедшие поступки, которых сегодня даже несколько стыжусь. Как-то раз в течение одного дня я выступил в пяти местах и под конец нес полную ахинею, поскольку митинговый трибун из меня неважный». И подобно «грузинскому Гавелу», президент ЧССР поначалу пытался вмешиваться в экономику, бесконечно ругаясь с председателем правительства Вацлавом Клаусом.

«Ангел торжествующей демократии»

Но, в отличие от Леха Валенсы и Звиада Гамсахурдии, чешский драматург быстро понял, что в пьесе под названием «Бархатная революция» ему уготована особая роль, которую, кроме него, никто сыграть не может. Нация нуждалась в том, чтобы иметь впереди этакий «луч света в темном царстве», потому что самое худшее, что можно представить себе в период осуществления политических и экономических реформ, - это шараханье из стороны в сторону. Вацлав Гавел как никто другой подходил на эту роль - его авторитет был совершенно фантастическим. Кроме того, как заметил упомянутый выше Томаш Ржезач, чешский президент был «человеком беспредельно самоуверенным» - он не допускал никаких колебаний. Вацлав Гавел также отчетливо понимал, что «бороться предстоит не только с конкретными людьми или конкретными организациями, но прежде всего с навыками и привычками обычных, нормальных граждан. Они хоть и ненавидели тоталитарный режим, но жили при нем всю жизнь и невольно с ним свыклись». В этом отношении Вацлав Гавел так же, как и Гавриил Попов в России, мог, что называется, на пальцах объяснить простым людям преимущества рыночной экономики. (Но, в отличие от бывшего московского мэра, Вацлав Гавел никогда не был заподозрен в мздоимстве.) «Не нужно быть семи пядей во лбу, - доказывал чешский президент, - чтобы понимать: частный электрик сделает свою работу лучше, чем анонимный работник государственной конторы. Так что я сторонник скорейшего возрождения отношений, основанных на частной собственности, плюрализме и конкуренции. Я - за рыночный механизм как нечто само собой разумеющееся, экономически оправданное. Но не более того: это никакая не религия». Согласитесь, это звучит убедительно, хотя прямой связи между частным электриком и рыночным механизмом на самом деле не существует.

Эта роль «ангела торжествующей демократии» (по выражению госсекретаря США Мадлен Олбрайт) была сыграна Гавелом с блеском. Причем это была именно роль - чешский драматург неоднократно подчеркивал: «Мое личное мнение несколько отличается от моего же мнения как президента». Известно, что Вацлав Гавел крайне отрицательно относился к любым военным союзам, но в канун вступления Чешской Республики в НАТО он развернул такую агитацию в пользу Североатлантического блока, что все прошло без сучка и задоринки. Столь же эффективным было, например, и его обоснование сделки по продаже чешского автомобильного предприятия «Шкода» немецкому концерну «Фольксваген»: «Когда вижу запущенное поле, говорю себе: уж лучше отдать его немцу - пусть обрабатывает, чем оно будет напоминать Марс, но наш, чешский». После этого заявления крики коммунистов о распродаже народного достояния остались гласом вопиющего в пустыне.

Кстати, к коммунистам в Чехии было особое отношение. Президент не уставал говорить о всепрощении, демонстрируя его на собственном примере: «Вскоре после того, как я стал президентом, мне дали список всех моих коллег, которые писали на меня доносы, а я не только в тот же день потерял эту бумажку, но и забыл, кто значился в списке». Но, например, в Польше проводилась «политика жирной черты». Эту формулировку употребил Тадеуш Мазовецкий в своей первой речи на посту премьер-министра. Он предложил отделить жирной чертой прошлое от сегодняшнего дня, одновременно установив в качестве критерия оценки чиновников исключительно их компетенцию и лояльность к новому правительству. В Чехии же практиковалась так называемая люстрация - лица, связанные с прежним режимом, лишались права занимать государственные и муниципальные должности. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что Вацлав Гавел велеречивыми словами о «всепрощении» не ограничился, отказавшись однажды подписать закон о продолжении срока проверок на лояльность граждан, претендующих на руководящие посты в госучреждениях, а также на службу в полиции.

Когда постановка под названием «Бархатная революция» подошла к концу и роль «ангела торжествующей демократии» себя исчерпала, Вацлав Гавел с чувством выполненного долга ушел в отставку. Новым президентом Чешской Республики был избран тот самый незаметный Вацлав Клаус, который за красочными декорациями «театра одного президента» проводил реальные экономические реформы.

ГАВЕЛ (Havel) Вацлав (родился 5.10.1936, Прага), чешский государственный и политический деятель, драматург. Из семьи крупных предпринимателей, владевшей фирмой «Братья Гавелы - Прага, Люцерна», которая занималась строительством и кинопроизводством (построила, в частности, район Баррандов и киностудию Баррандов в Праге, комплекс Люцерна, владела студией «Люцернафильм»). В 1957 году Гавел закончил Чешское высшее техническое училище по специальности экономика транспорта. После службы в армии (1957-1959) в 1959-68 годах работал в «Театре АБЦ» и «Театре на перилах» рабочим сцены, помощником режиссёра и драматургом. В 1959 году написал одноактную пьесу «Семейный вечер» («Rodinny vecer»), начал публиковать театроведческие статьи в журналах «Divadlo» и «Kultura». В 1963 году была поставлена первая пьеса Гавела, принёсшая ему широкую известность, - «Праздник в саду» («Zahradni slavnost»), в которой, как и в последующих пьесах [«Уведомление» («Vyrozumeni», 1965), «Трудно сосредоточиться» («Zitzenâ moznost soustredeni», 1968)], с помощью приёмов абсурда театра Гавел нарисовал гротескный образ тогдашней Чехословакии. В 1966 году Гавел окончил театральный факультет Академии музыкальных искусств в Праге по специальности драматургия; в том же году вышла его книга «Протоколы» («Protokoly»). Во время «Пражской весны» в 1968 году Гавел активно выступал против ввода в ЧССР войск стран Варшавского договора, возглавил организацию «Круг независимых писателей». С 1969 года диссидентская позиция Гавела стала причиной запрета на публикации его произведений в Чехословацкой Социалистической Республике (ЧССР). В 1974 году его пьеса «Заговорщики» («Spiklenci») была поставлена в ФРГ (на родине в 1992). В 1975 году Гавел обратился с «Открытым письмом к Густаву Гусаку» («Dopis Gustâvu Husâkovi»), в котором подверг критике внутреннюю политику правительства ЧССР. В последующие годы им были написаны одноактные сатирические пьесы «Аудиенция» («Audience», 1976), «Вернисаж» («Vernisâz», 1976), «Протест» («Protest», 1979), пародийная пьеса «Гостиница в горах» («Horsky hotel», 1977) и пр. С 1977 года произведения Гавела начали широко публиковаться западными издательствами; Гавел выпускает самиздатовский сборник «Мнения 1» («Pohledy 1»). В 1977 году он стал одним из инициаторов создания правозащитной организации «Хартия 77». Деятельность Гавела в Комитете защиты несправедливо преследуемых и самиздатовские публикации стали причиной его неоднократных арестов в 1977- 1989 годах (провёл в тюрьме почти 5 лет). В 1984 году им было написано наиболее значительное произведение - комедия о психологическом кризисе диссидента «Большое опустошение» («Largo desolato»; поставлена в Чехии в 1990). Во время «бархатной революции» в Чехословакии 1989 года Гавел стал одним из соучредителей Гражданского форума, а в декабре 1989 года был избран президентом Чехословацкой Федеративной Республики (ЧСФР), в июле 1990 года переизбран на новый срок. Гавел не смог предотвратить распад ЧСФР, что стало причиной его отставки в июле 1992 года. В январе 1993 года он был избран президентом Чешской Республики, в 1998 переизбран на второй срок. В 2003 вышел в отставку.

Соч.: Трудно сосредоточиться. М., 1990; Заочный допрос. М., 1991; Spisy. Praha, 1999. Т. 1-7; Гостиница в горах. М., 2000.

Лит.: Kriseovä Е. V. Havel - zivotopis. Brno, 1991; В. Гавел: литературный портрет. М., 1992; Critical essays on V. Havel. N. Y., 1999; Шерлаимова С. А. Литература «Пражской весны»: до и после. М., 2002.